 |
| Собор Казахстанских новомучеников |
В настоящее время Священноначалие Русской Православной Церкви призывает духовенство и верующий народ к сохранению исторической памяти о подвиге новомучеников и исповедников ХХ века. Ушедшая эпоха мучеников еще слишком близка к нам по времени. Потому мы еще не смогли разглядеть ее масштаб и величие. Вместе с тем нам нельзя упустить ту живую нить Предания, которую Промыслом Божиим успели подхватить из рук и из памяти уходящего поколения наши наиболее чуткие, духовно и научно прозорливые современники.
Церковь всегда стремилась осмыслить всякую реальность – историческую, бытовую, культурную – в русле Священного Писания и Предания, в категориях богословских и догматических, в соотношении этой земной реальности с вечностью, с Божественным домостроительством нашего спасения. Сложная и противоречивая эпоха гонений ХХ века также ожидает еще подлинно церковного осмысления. И это происходит не только в научной среде, не только в определениях Архиерейских Соборов, но и в такой трепетной ткани церковной жизни как богослужение, гимнография.
Современную церковнославянскую гимнографию можно сравнить с ранними весенними ростками многолетних трав. Лишь малая часть находится «на поверхности». Основная масса как гимнографии, так и гимнографов, подобно корневой системе и зарождающимся побегам, до времени остается «под землей», в процессе творческого поиска и становления, в ожидании официального церковного признания. И то, что в докладе для краткости названо службами и акафистами, до утверждения на общецерковном или епархиальном уровне мы имеем право называть лишь проектами служб и акафистов.
В таком контексте текущей, еще не завершенной ситуации сформировалась идея и цель доклада: поделиться мыслями в процессе творческой работы, акцентировать внимание на догматическом осмыслении исторических и житийных фактов. Как в древних текстах именно догматическое содержание является главной их составляющей и несущей конструкцией, так те же принципы надо признать желательными и для новой гимнографии.
Свидетельство Новомучеников, их духовная победа, утверждающая в нашем современном мире, в нашей истории, для каждого из нас действительность и действенность Промысла Божия, власть Бога спасающего, а не власть сатаны – это свидетельство и этот
факт для большинства наших современников остается до сих пор не прочтенным.
А прочтение его жизненно важно. Важно осмысление в библейском и догматическом контексте того, что имеет к нам самое прямое отношение. Ведь всякий соблазн и вызов, всякое противостояние, всякое гонение явное или скрытое, всякий конфликт – внутриличностый, межличностный, общественный, межгосударственный – имеет своим истоком духовную брань за душу человека. Всякая война по сути своей – одна и та же война.
Мы знаем, что древние гимнографические тексты цитировались в писаниях святых Отцов наряду со Священным Писанием и словами более ранних подвижников. Таким образом, гимнография традиционно воспринимается в Церкви не просто как поэзия, повествование или хвала, но преимущественно как источник вероучения, точнее, как подтверждение веры Церкви, усвоенное всей ее полнотой [1]. Именно поэтому в богослужебных текстах, посвященных новомученикам, так важно осмысление их подвига прежде всего екклесиологическое и сотериологическое. Из этого уже вытекает и осмысление церковно- историческое.
Каждая эпоха ставит перед Церковью свои догматические вопросы. Если споры в области Триадологии и Христологии уже разрешены Святыми Отцами Семи Вселенских Соборов, то в наше время чаще всего встает вопрос о границах Церкви (экклесиологический) и вопрос о сообразовании воли человеческой с волей Божией (сотериологический).
В таком контексте текущей, еще не завершенной ситуации сформировалась идея и цель доклада: поделиться мыслями в процессе творческой работы, акцентировать внимание на догматическом осмыслении исторических и житийных фактов. Как в древних текстах именно догматическое содержание является главной их составляющей и несущей конструкцией, так те же принципы надо признать желательными и для новой гимнографии.
Свидетельство Новомучеников, их духовная победа, утверждающая в нашем современном мире, в нашей истории, для каждого из нас действительность и действенность Промысла Божия, власть Бога спасающего, а не власть сатаны – это свидетельство и этот
факт для большинства наших современников остается до сих пор не прочтенным.
А прочтение его жизненно важно. Важно осмысление в библейском и догматическом контексте того, что имеет к нам самое прямое отношение. Ведь всякий соблазн и вызов, всякое противостояние, всякое гонение явное или скрытое, всякий конфликт – внутриличностый, межличностный, общественный, межгосударственный – имеет своим истоком духовную брань за душу человека. Всякая война по сути своей – одна и та же война.
Мы знаем, что древние гимнографические тексты цитировались в писаниях святых Отцов наряду со Священным Писанием и словами более ранних подвижников. Таким образом, гимнография традиционно воспринимается в Церкви не просто как поэзия, повествование или хвала, но преимущественно как источник вероучения, точнее, как подтверждение веры Церкви, усвоенное всей ее полнотой [1]. Именно поэтому в богослужебных текстах, посвященных новомученикам, так важно осмысление их подвига прежде всего екклесиологическое и сотериологическое. Из этого уже вытекает и осмысление церковно- историческое.
Каждая эпоха ставит перед Церковью свои догматические вопросы. Если споры в области Триадологии и Христологии уже разрешены Святыми Отцами Семи Вселенских Соборов, то в наше время чаще всего встает вопрос о границах Церкви (экклесиологический) и вопрос о сообразовании воли человеческой с волей Божией (сотериологический).
Вот есть факты, есть жития, есть беспримерный подвиг наших соотечественников, почти современников. Что делает обычного человека мучеником? Как в его душе преломляется окружающее зло, неправда и насилие? Кто эти святые для каждого из нас, лично для меня, в моей сегодняшней жизни? Как страдание может стать преображающим? Как оставаться человеком там, где происходит "расчеловечивание", и мне предстоит пройти через эту "зону"? Где в моей совести прочерчен тот предел компромисса, та невидимая граница, переступив которую я рискую оказаться вне Церкви, даже соблюдая внешне Ее обряды? Как принимает мистический организм Тела Церкви этих новых святых? Что значат их молитвы для нашего Отечества? Сможем ли мы, сегодняшние христиане, пойти навстречу своим страхам, подобно тем, кто пострадал за Христа в ХХ веке? И множество других животрепещущих вопросов…
Сегодня попробую коснуться сотериологического и отчасти экклесиологического аспектов, не касаясь церковно-исторического.
Свт. Григорий Богослов говорит: «Всякое слово можно оспорить словом. Но жизнь чем оспоришь?» [2].
Ответом нам, вопрошающим, становятся жития.
Мученик в борьбе за свою душу постепенно принимает свою судьбу и в конечном итоге соглашается с Промыслом Божиим. Он уже не исследует множественности и совокупности причин, приведших его в тюрьму и на Голгофу. Исповедуя свои грехи, он соглашается на Крест ради Христа и со Христом. И только это действие есть подлинный ответ – ответ, изменяющий ход истории и сýдьбы вселенной. По словам С.И. Фуделя, «внутренняя духовная борьба христианина с «сопротивностями» есть борьба за святую Церковь и в себе, и в истории и единственное победоносное доказательство догмата о ней» [3].
Мученик в своем восхождении на Голгофу постепенно отсекает множественность жгучих вопросов и сомнений: «почему?», «за что?», «кто виноват?», «кто доносил?», «почему народ-богоносец стал народом гонителей?» и т.д. Множественность причин и воль – греховных, страстных, случайных, или вынужденных, или вдохновленных адом – он преодолевает в себе, стяжавая свою душу в терпении, соединяя себя согласием с Волей Божией – единой и единственной, благой и спасающей. Для каждого это есть его личная Гефсимания. И это не может быть легко! Ни для кого!
Господь и Спаситель, Единородный Сын Отчий, соединенный совершенной любовью с Отцом, еще в Предвечном Совете давший согласие на Крест за тот мир, который еще не был сотворен, Он в саду Гефсиманском по человечеству испытывает крайнее напряжение борьбы – до кровавого пота. Множественность и бесконечную дробность человеческих воль – от Адама и до последних времен – Господь в Своей человеческой воле исцеляет, соединяя с единой Волей Единого Бога Отца. По мысли прп. Максима Исповедника, освобождая нашу природу от рабства диаволу и страха смерти, Христос открывает путь каждой личностной («гномической») воле реализоваться в послушании, а не противлении Богу [4], [5].
Мученик идет по стопам Подвигоположника Христа. Не внешнее насилие, не изгнания, голод, разлука с близкими, не тюрьма и расстрел делают человека святым мучеником. Преображение, духовная борьба и победа совершаются в тайне его сердца, когда доверие Промыслу Божию, согласие с волей Божией возводит человека к совершенной любви, к желанию страдать за Христа, к молитве о своих врагах и гонителях. О таком благодатном состоянии духовной радости мы имеем свидетельства в письмах мучеников из мест заключения, даже перед лицом неминуемой и близкой смерти. Сохранились рукописные памятники составленных мучениками в заключении молитв о гонителях [6].
Ниже помещены избранные места из служб новомученикам с попыткой осмысления их подвига именно как победы, как вольной жертвы, как внутренней свободы и абсолютного превосходства – силой Божией – над силой и сатанинским лукавством всей репрессивной системы, над всеми соблазнами и вызовами, проникающими и внутрь видимой церковной ограды. (Еще раз напомним, что все цитируемые ниже тексты в строгом смысле можно назвать лишь проектами служб и акафистов.)
I. Из службы сщмч. Уару (Шмарину), еп. Липецкому.
На літии стіхира новомучеников, глaс 6:
Аще и разорeни быша хрaми и монастыри от рyк беззаконныхъ, / и вси хотящіи благочeстно жити гоними быша, / обaче не оскуде земля Рyсская исповедники новыми, / иже от всех предел ея / благоухaніе подвигов своих / и кровь мучeнія Богу принесоша, / и ныне несрeдственне прослaвльшему их Христу предстояще, / молятся прилежно о нaс, / любовію совершaющих светлое их торжество.
Тема вольной жертвы, возносимой как благоухание от всей Земли Русской. На место убиенных и заключенных приходили новые и новые свидетели Истины, принимая священный сан и вступая на путь исповедничества и мученичества.
Слaва, глaс 6:
Благословeн еси, Господи Боже Отец нaших, / спасaяй уповaющыя на Тя, / молитву новомученик Твоих услышавый / и тех страданія пріeмый / яко жeртву непорочную, / и яко всесожжeніе тyчное. / И ныне не остaви милоcти Твоея от нaс, / возлюбленных Твоих рaди, / дaждь слaву имени Твоему, Господи, / и да разумеют вси, яко Ты еси Господь Бог Един, / и слaвен по всeй вселeнней.
И ныне, прaздника, или Богородичен, глaс тойже: Благословeнна еси, Владычице, / держaвная Застyпнице рода нaшего, / страдaльцев утверждeніе и верных похвало, / и ныне не остaви милоcти Твоея от нaс, / спасaющи рабы Твоя от всяких лютых, / да слaвится святое и благословeнное имя Твое / по всeй Россiйстей земли.
В Славнике и Богородичне – акцент на библейском понимании попускаемых верным страданий, гонений, разрушения устоев и традиций. Основа стихир – молитва Трех Отроков в печи Вавилонской из Книги пророка Даниила (глава 3). По мысли святых Отцов, в частности, свт. Игнатия (Брянчанинова), молитва Трех Отроков является архетипом того отношения к скорбям, которое делает возможным чудо Божественного вмешательства в жизнь отдельных людей и целых народов [7], [8].
По 50-м псалме стіхира, глaсъ 6.
Распятаго посреде двою разбойнику / Бога истинна пред безбожными исповедал єси, / святителю Уaре богомyдре, / за имя Христово с разбойники причтeн, / от нихже раны и смeрть пріял еси. / Темже и слaвою небеcною венчaешися / от пострадaвшаго за ны и Воскресшаго, / иже прославляет слaвящих Его, / и мiрови дaрует безконeчную жизнь, / и вeлію милоcть.
Сщмч. Уар, находясь в Карагандинском лагере, был переведен в отделение уголовников, которые его убили. Обстоятельства смерти в стихире осмыслены в параллели с обстоятельствами Крестной смерти Спасителя, распятого между двух разбойников, воскресшего и дарующего миру подлинную жизнь, неподвластную смерти [9].
Песнь 1.
Їрмос: Грядите, людіе, / поим песнь Христу Богу, / раздельшему море, и настaвльшему люди, / яже изведе из работы єгипетскія, / яко прослaвися.
Припевъ: Святый священномучениче Уaре, моли Бога о нaс.
Грядите, верніи, / поим песнь Христу Богу, / раздельшему море безбожія, / и настaвльшему люди пучину страдaній прейти исповеданіем, / яко прослaвися.
Рaдуйтеся, новомученицы и исповедницы россiйстіи, / от мысленнаго Египта в пустыню скорбeй изшeдшіи, / во єже пожрeти Господеви: / себе самeх во всесожжeніе чиcтое принесли есте.
Традиционные рамки канона здесь не связывают, а дают возможность все того же библейского подхода к истории Церкви. Мученичество, понимаемое как совершенное христианство, не есть результат насилия, но напротив – духовная свобода выбора. Скорбь – пустыня, где нет греха приспособленчества, где только и возможно принести чистую и совершенную жертву Единому Богу.
Iкос:
Пріидите, верніи, / к подвигу возведeмся мыслію. / Притецeм ко страдaльцєм Христовым / и вкyпе со онеми казахстaнскую зeмлю достигнем, / да видим, кaко во узах от места на место гоними бяху, / кaко в рyдах и иных горькихъ работах тяжко труждaхуся, / кaко нaзи, пищи и крова лишeни, без числа умирaху, / кaко при путeх и в пустынях без вести земли предавaхуся, / кaко во мрaчных узилищах мyки и смeрть пріимaху. / Но во всехъ сих препобедиша за возлюбльшаго ны Христа, / Егоже и молят непрестaнно спастися душaм нaшым.
Конкретные обстоятельства страданий [10] осмысливаются не как поражение и уничтожение человеческой личности, но как победа Христовой Любви, воспетой апостолом Павлом. По словам С.И. Фуделя, «призыв к подвигу есть призыв к личной Голгофе, через которую человек ведет борьбу с темнотой внутри себя, а тем самым и внутри Церкви. Это и есть великое дело Христово в мире» [3].
Песнь 8.
Їрмос: В пещи отрочестей, / прообразил єси иногда Твою Матерь, Господи: / образ же Сия из огня изимaше, неопaльно входящыя. / Юже поeм явльшуюся Тобою концєм днeсь, / и превозносим во вся веки.
Во узах карагандинских со исповедники многими, / тяжкими труды изнуряем, / цaрственное души твоея достоинство / неработно соблюл еси, Уaре святителю, / Господа превознося во вся веки.
Лествица к небеси восхождeнія / бысть тебе стeпь казахстaнская, / идеже земныя всякія вeщи совлeкся, / на Голгофу твою, Уaре возшeл еси, / и волею Христу сораспялся єси.
Подчеркивается царственная свобода преображенной души мученика, страдающего осознанно и желающего быть общником Креста Христова.
Богородичен: Победу во бранeх и рaдость в скорбех / земли Россiйскія божeственный Покров, / Отцы нaши познaша Тя, Владычице, / Юже поeм, сынове их хотяще быти, / и превозносимъ во вся веки.
В Богородичне библейский лейтмотив верности отцам перетекает в сегодняшний день, подтверждая и наше первородство, если мы, современные христиане, осознаем себя наследниками новомучеников, а через них – и прежде бывших святых (по мысли св. Симеона Нового Богослова). [11]
Песнь 9.
Їрмос: Яже прeжде солнца / светильника Бога возсіявшаго, / плотски к нaм пришeдшаго из боку Девичу, / неизречeнно Воплотившая, Благословeнная Всечиcтая, / Тя, Богородице, величaем.
Пріидите, мучениколюбцы, светлаго торжества насладимся, / еже святый Уaр днeсь предлагaет: / О надeжды исполнeніе! / О любве воздаяніе! / О победа веры, мiр победившая!
Пріидите вси, благочeстно жити хотящіи, / благодaтію мученик укрепимся, / и слово Христово пaки услышим: / в мiре скорбни бyдете: / но дерзaйте, яко Аз победих мiр.
Пріидите, вся племена и языцы, / узрите безчисленное множество мученик, / от степeй казахстaнских до моря Белаго, / и свидетельство их пaки услышите: / яко Христос Иисус вчера, и днeсь, и во веки Тойже.
Богородичен: Прослaвим, верніи, обрaдованную Богородицу, / со святым Уaром и множеством мученик: / рaдуйся, сокровище уповaнія нaшего, / рaдуйся, мiру спасeніе, / Тя, всех рaдости Вину, величaем.
Заключительная 9-я песнь звучит торжеством и пасхальной радостью мученической победы.
II. Служба Новомученикам Таврическим.
На хвалитех стіхиры на 4, глaс 6:
Пріидите, вси верніи, / насладимся трапeзы духовныя, / мyдрости и благодaти мученик, / и рaдости, во страдaніи сокровeнныя, / яже нeсть от мiра сего, / но от Господа рeкшаго: / мир оставляю вaм, / мир Мой даю вaм.
Якоже пшеница, от холмов собрaнная, / единый хлеб преломлeнія бысть, / тaко и вы, от Таврiды страдaльцы, / единая жeртва Богу явистеся, / произволeніем вaшим священнодействуема, / и еже к Богу благодарeніем, / верных сердца ко спасeнію укрепляющи.
Рождіе истинныя лозы Христа, / мученицы богоносніи, / в Нeм пребывaете, и Той же в вaс: / сего рaди сотвористе мног плод, / гроздіе зрелое любве совершeнныя, / еже благодарив предлагaете нaм, / яко віно весeлія, / дyшы укрепляющее.
Горы благоухaнія да исполнятся, / кeдри и кипарiси ветви к небеси возведyт, / море да восплeщет рaдостно, / мирты и лaвры образ нетленія да являют, / всякое дыхaніе да хвалит Господа, / прaздник украшaюще днeсь / таврiческих новых страстотeрпцєв.
Торжество духовной победы мучеников возвращает нас не только к Кресту и Воскресению Спасителя, но и к Евхаристии, в которой Церковь видимо и осязаемо являет Себя на земле. Мы помним, что первая Церковь после Апостолов была Церковью мучеников, что Преломление Хлеба христиане совершали на мученических мощах и гробницах.
В первой стихире – образ трапезы духовной: мы возвращаемся к истокам – к первохристианским агапам, а затем и к Тайной Вечери, когда Господь сказал: «мир Мой даю вам».
Во второй стихире – образ хлеба (причем, использована цитата из древней евхаристической молитвы, зафиксированной в «Дидахи») [12]; в третьей – виноградной лозы и вина; в четвертой – общего торжества, в котором участвует все творение.
В первой стихире – образ трапезы духовной: мы возвращаемся к истокам – к первохристианским агапам, а затем и к Тайной Вечери, когда Господь сказал: «мир Мой даю вам».
Во второй стихире – образ хлеба (причем, использована цитата из древней евхаристической молитвы, зафиксированной в «Дидахи») [12]; в третьей – виноградной лозы и вина; в четвертой – общего торжества, в котором участвует все творение.
III. Служба сщмч. Сергию (Звереву), архиеп. Елецкому.
По 1-м стіхословіи седaлен, глaсъ 2:
По полиелeи седaлен, глaс 4:
Егда жeзл архіпaстырскій в нощи гонeній пріял еси, / тогда утвердил еси Церковь гонимую, / егдa же смeртію за Христа прослaвился еси, / вся чада твоя верная со умилeніем взывaху: / священномучениче Сeргіе, моли спастися всем нaм.
Сщмч. Сергий принял монашеский постриг и архиерейскую хиротонию тайно в одну ночь в монастыре Таврической епархии, которая должна была быть обезглавлена предстоящим арестом сщмч. Никодима (Кроткова) [13]. В седальне одна ночь хиротонии образно объединяется со всем периодом – “ночью” гонений. Очевидное подобие воскресному тропарю “Егда снизшел еси к смерти, Животе Безсмертный” поемого в ночь Великой Субботы, подчеркивает победный, пасхальный характер жизни, смерти и прославления мученика.
По полиелeи седaлен, глaс 4:
Не человецы спасaют Церковь, / но сила Божия, обожaющи человеки, / чрез них многовидно действует в мiре, / и словом истины, и крове свидетельстом, / победу Христову, юже на ада, преслaвно являющи.
Слaва, и ныне, Богородичен:
Не умолчим никогда, Богородице, / силы Твоя глаголати, недостойніи: / аще бо Ты не бы предстояла молящи, / кто бы нaс избaвил от толиких бед; / кто же бы сохранил до ныне свободны; / не отстyпим, Владычице, от Тебе, / Твоя бо рабы спасaеши присно от всяких лютых.
В седальне мысль, традиционная для зарубежной части Русской Церкви [14], предстает в несколько ином ракурсе – в ракурсе святоотческой аскетики. Человеческими силами невозможно противостоять злу, подмене, насилию в государственном и глобальном масштабе. Победитель ада – Христос. Его сила действует в мире сем через человеческое сердце, всецело отданное Богу в смирении, доверии и любви, в готовности пострадать за Истину. Традиционный общий Богородичен приведен в подтверждение этой мысли.
По 50-м псалме стіхира, глaс 2.
Подобен: Егда от дрeва:
Егда святительства мaнтію воспріял єси, / якоже багряницу страдaльчества, / тогда Церковь, безбожными терзaему, / словом Христовым огласил еси: / не имут влaсти ни єдиныя на ны, / аще не бы дaно им свыше. / Сего рaди влaсти и закону повинyющеся, / и прилепившеся Господеви, за ны вся пострадaвшему, / готови бyдем на поруганія и уничиженія, / яко да пречиcтыми Его страстьми / спрослaвимся, верніи.
В кратком послании к Таврической пастве новопоставленный еп. Сергий выразил двоякую мысль. Его призыв к послушанию власти, попущенной от Бога, основывался на готовности пострадать за Истину. Цитата из канона Страстной Седмицы дополняет в стихире цитату Священного Писания, взятую из послания Владыки Сергия [13].
Песнь 4.
Їрмос: Пришeл еси от Девы, не ходaтай, ни Ангел, / но Сaм, Господи, воплощься, / и спaсл еси всего мя, человека. / Тем зовy Ти: / слaва силе Твоeй, Господи.
Пришeл еси волею, Пaстырю добрый, / за овцы Христовы дyшу Свою положити, / распуженая во едино собрaти, / и волки, иже во oдeждах овчих, / от дому Божия далeче отгнaти.
Лжепастыри, канонов цековных презритєли, / безбожных игралища, / и раскола слепая орудiя, / обличил еси, Сeргіе, / Духом Святым просвещaемый.
Заблyдших вразумлeніем, / лукaвнующих обличeніем, / отчaянных и пaдших утешeніем / недyга тяжкаго искyсный врачевaтель быв, / Христово стaдо от раскола сохранил еси.
В 4-й песни канона возникает тема зла, проникающего внутрь церковной ограды, или точнее, как определял Ф.М. Достоевский и С.И. Фудель, “темного двойника Церкви” [15]. Сщмч. Сергий, сам бывший до революции умеренным обновленцем, в решающий момент Духом Святым опознает этого “темного двойника”, обличает лжепастырей-обновленцев как игрушки в руках врагов Церкви Христовой, как слепые орудия, используемые для ее раскола и уничтожения.
Песнь 7.
Їрмос: Богопротивное веленіе / беззаконнующаго мучителя / высок плaмень вознесло есть: / Христос же простре богочестивым отроком росу духовную, / Сый благословeн и препрослaвлен.
Богопротивная веленія / и страхованія мучителей / яко младeнец стрелянія вменяше, доблественне Сeргіе, / и пaству словом укрепляше: / не убоимся, ниже смутимся, яко с нaми Бог!
Богопротивным веленіем безбожных / благовест церковный умолкнути имяше, / и хрaми затворяшеся. / Ты же, мyжестенне Сeргіе, / сим противлятися по закону тщaшеся.
Богопротивное веленіе / беззаконнующаго мучителя / в темницу ввeрже тя, святителю, со свящeнники и верными, / четыренaдесять числом сyщыя, / за имя Христово препрослaвленное.
Богородичен: Богопротивное веленіе / беззаконнующих новых мучителей / плaмень чистительный, даров духовных Вина / рабом Твоим явися, о Дево, / росою молитв Твоих избавляемым.
“Богопротивное веление” от начала и до конца бытия мира звучало и будет звучать в разных формах – начиная от помысла в сердце человека, и кончая тоталитарной системой антихриста, описанной в Откровении. Христианин опознает это веление как богопротивное, говоря ему “нет” и предавая себя всецело Промыслу Божию. Тогда искушение и скорбь становятся пламенем чистительным, причиной духовных даров.
Песнь 8.
Їрмос: Пeщь иногда огненная в Вавилоне действа разделяше, / Божиіим веленіем халдеи опаляющая, / верныя же орошaющая, поющыя: / благословите, вся дела Господня, Господа.
Богородичен: Пeщь иногда огненная в Вавилоне действа разделяше, / и плaмень гонeній коегождо являше: / малодушныя пожигaюще, / верныя же, яко сребро очищaюще, / благословящыя Спаса и Богоматерь Пречиcтую.
Библейская параллель, подобие Богородична ирмосу дает возможность увидеть двоякое действие гонений и соблазнов, выявляющихмвнутреннее духовное качество каждого человека. Христианская наружность, не имеющая под собой глубины преданности Богу, легко сгорает. А подвиг мученичества становится увенчанием праведности и преподобия, вершиной подлинно христианской жизни, явлением совершенной любви.
IV. Акафист сщмч. Илариону (Троицкому), архиеп. Верейскому.
Iкос 9.
Ветiйствуяй умолкaет язык пред тaйною твоего за Христа страдaнія, многими бо даровaньми почтeнный, всебогaте Иларiоне, ничтоже от них пощадел еси, смeрти Христовой сообразyяся и научaя нaс воспевaти тебе:
Рaдуйся, крепость телeсную во узах истощивый:
рaдуйся, крепость духовную в терпеніи стяжaвый.
Рaдуйся, быстроту ума послушaніем Богу связaвый:
рaдуйся, благодарeніем в скорбехъ Иову подражaвый.
Рaдуйся, яко ризы златыя рyбищем пременил еси:
рaдуйся, яко одeждею весeлія ныне облeклся еси.
Рaдуйся, Трапeзы церковныя неволею зде отлучeнный:
рaдуйся, Престолу Слaвы предстaв, яко мyж совершeнный.
Рaдуйся, Иларіоне, слaво и красото церковная.
В письмах из Соловецкого лагеря сщмч. Иларион свидетельствовал, как тяжела была для него разлука с Сергиевой Лаврой и Академией, с библиотекой, прекращение исследовательских богословских трудов и церковного служения. И в тех же письмах выражено полное принятие тяжких обстоятельств, полное доверие Промыслу Божию о нем самом и о всей Церкви Русской [16].
Iкос 11.
Светозaрную ѕвезду в нощи унынія сyщым видим тя, Иларіоне небоявлeнне, ты бо свет невечeрнія рaдости в сeрдце нося, скорбный мрaк разгоняеши, возвеселяя всех вопіющих ти:
Рaдуйся, рaдости тезоименитый:
рaдуйся,от младeнства Богом избрaнный.
Рaдуйся, блажeнныя чиcтоты сопричaстниче:
рaдуйся, пасхaльныя рaдости провозвестниче.
Рaдуйся, слaву Царствия в дольнем мiре являяй:
рaдуйся, рaдости о Бозе Спасе падшія научaяй.
Рaдуйся, яко житіе твое присное есть Богу хвалeніе:
рaдуйся, яко смeрть твоя Христу воскресшему победное пеніе.
Рaдуйся, Иларіоне, слaво и красото церковная.
Неизменное доверие Богу, детскую простоту, радостный светлый взгляд на мир и человека сщмч. Иларион сумел сохранить даже в страшных условиях Соловецкого лагеря.
Эта пасхальная радость завещана и нам духовной победой Новомучеников и Исповедников.
Эта пасхальная радость завещана и нам духовной победой Новомучеников и Исповедников.
Библиография.
1. Архим. Киприан (Керн). Литургика, гимнография и эортология. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 2002.
2. Свт. Григорий Богослов. Мысли, писанные четверостишиями.: https://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Bogoslov/stihotvorenijabogoslovskie/# 0_73
3. Фудель С.И. Свет Церкви // Церковь верных. М.: Изд-во «Русский путь», 2012.
4. Прп. Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалассию. Вопросы 21, 42. // Творения. Т. 2. М., 1993.
5. Прот. Иоанн Мейендорф. Византийское богословие. Минск, 2007.
6. Иванова Оксана. Литургическое творчество времен большого террора по материалам архивно-следственных дел: http://sfi.ru/konferencii/sretenskie-chteniya-1/xxi-sretenskiechteniya/ plenarnoe-zasedanie/liturgicheskoe-tvorchestvo-vremenbolshogo- terrora-po-materialam-arhivno-sledstvennyh-del.html
7. Свт. Игнатий (Брянчанинов). Приношение современному монашеству. М., 2001.
8. Свт. Игнатий (Брянчанинов). Собрание писем. Творения. Т. 8. М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2003.
9. Игум. Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Книга 6. Тверь, 2002.
10.Святые Новомученики и Исповедники, в земле Казахстанской просиявшие. Книга-альбом. Авторы-составители: Головкина Л.А, Королева В.В., Хайлова О.И. Астанайская и Алмаатинская епархия. Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный Университет. М., 2008.
11.Прп. Симеон Новый Богослов. Деятельные и богословские главы: http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/simeon_nov/deyat_gl.html
12.Архим. Киприан (Керн). Евхаристия. М., 2001.
13.Прот. Николай Доненко. Наследники Царства. Книга 2. Симферополь, 2004.
14.Служба святым Новомученикам и Исповедникам Российским. Джорданвилль, 1983.
15.Фудель С.И. Собрание сочинений. Мертвый «двойник Церкви» - нравственная двойственность в человеке: http://sdsmp.ru/smi/3160/
16.Игум. Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Книга 4. Тверь, 2000.